стихи (2014-15) — из книги «Хали-гали»

входит в книгу
«Хали гали»
(стихи, проза)
Franc-Tireur
USA
2015

---

Back in the U.S.S.R.

«Вот раньше было настоящее будущее, а сейчас какая-то херня».

подарите мне альтиста данилова
подарите мне чáйку бáхову
не кормите меня мерина сивого
этим мясом сырым этими страхами

подарите мне разбитому старому
проспиртованному ленобластному панку
хоть в корыте хоть в ящике из-под стеклотары
моего чапая и мою анку

подарите мне не эту поебень гермафродитную
не штатовский страховой полис заместо креста как у цветкова
а что-то неуловимо разлủтое по всему и непостижимо слúтное
как короткая проза юрия казакова

подарите мне не хитрожопый конформизм уехавшего понаехавшего кенжеева
а его пронзительную тоску в том дурацком советском парке
подарите мне не этот оглушительный яд рубинштейновый
а ослепительный валпургиевый ад расцветающий на вене ерофееве ремарком

подарите мне игрушечный фрегат с мачтами из семи сосен
вместо этих ваших спизженных бриллиантовых яхт в океанах крови
я хочу на этот гибельный парад где маршалом лев лифшиц лосев
катит ванны полные еврейских глаз в которых застыло: «за что, панóве?»

подари мне цветочек аленькай страна моя чудо-юдо
я же верю блядь каждой твоей старой-новой твоей каждой сказке
мне и жить-то отрезок маленький и горб как у кэмэла-верблюда
а вокруг из палат ума гной сочится липкий да вязкий

подари же мне оспади (как устал я тебе верить-не верить)
эту последнюю целеполагаемость окончательного детерминизма
все свои звездные россыпи которые ничем не измерить
эту души неизмаенности поставь свою очистительную клизму

дай мне билет в прошлое
где три топора и вера в бессмертие
заебало настоящее-суматошное
напиши мне письмо

и чтоб СССР на конверте

---

***
мне кажется уходят поезда туда куда не дотянуться строчке поэты любят чтоб была звезда как в роуд-муви шпалы одиночки чтоб осень чтобы ливень чтоб кресты мосты посты и часовые стрелки мне кажется слова давно пусты ноль в колесе по кругу мчащей белки мне кажется за формою дождя мне видится как в полдень слепнут совы толпа в предощущении вождя и ум в печальных поисках основы мне кажется в прокуренной ночи не спят врачи пожарники и стражи ждут склянки для анализов мочи и парусники смены такелажа над спящим миром крестик самолёт лист пастернака финиш подрифмовки обкусанные пальцы недолёт великий смысл внезапной остановки когда бы за течением воды умыслить переходы лука в лиру я думаю печальные труды бессонный мозг насилует квартиру отдай бумаге выплюни комок и дай зарок довольствоваться малым а за окном гуляет матерок и гонит околесицу по шпалам

---

***
я почка
я кочка
я радиоточка
я отчимом дочкам
разбитая бочка
я отче не ваш
не спаси меня боже
я ложен
я как-то неправильно сложен
я пропитый
с кожею дряблой обвислой
я весь мочекаменный
и углекислый
с моста
этот вечный развод над невою
и этой неве про вину свою вою
инфантом в разлив
я поранил свой пальчик

бежит к тебе мама
твой старенький мальчик

---

***
Отлеталось.
И крылья сложил.
Сопла вдрызг.
И соплива подушка.
Как-то криво и косо прожúл.
Как дожủл –
от полушки до кружки.
С пóйлом
(господи!) –
чистый бензин.
И на кухне,
в ночном пищеблоке –
Чем запить-то?
Ни Зин, ни кузин.
Все сбежали от этой мороки.
Свет поэзиеф!
Проза мертва.
Шприц в бедро,
и три кубика нервам.
Нас несет по просторам канва.
Где ты, первый?
Я следую стервой.
Я из этой,
из чистой Любви.
Свет стерильный.
Больничная хата.
Это гибельность с детства в крови,
И за что-то треклятая плата.
– Ни фига!
Я люблю тебя, жись!
(Эта сказка черна и интимна).
Сколько раз я шептал:
«подавись!»
И надеюсь,
что это взаимно.

---

***
написать чтоб удивить
написать чтоб удивиться
сколь веревочке ни виться
ариадны эта нить
станет
если тать споет
оду праведной природе
происшествие в народе
богу ей произойдет
ну а так
что ум дрочить
дергать фасмерово вымя
любопытные нагими
брались яблока кусить
подглядеть как сам умрешь
вынуть мозг на сковородку
яблоко глазное в нож
и козлиную бородку
пляшут буквы гой еси
капля жизни в волоси
капля жизни
капля смерти
бо помилуй мя спаси
седоум и седовлас
из глубин миропровода
явит агнца из урода
звездоокий центроспас
словоточие мудрил
слог шалеет от укола
по ступеням без перил
под статью без протокола
ну а дальше ты и сам
вечный хам
и шах на мате
три шестерки небесам
и одна
твоей палате

---

***
Гори, гори, моя звезда.
«Монады»*.
Приготовь подушку.
На ловких стрелках поезда,
где переводят куш на Кушку.
На дальней станции сойдет.
Какой-то.
Пронесется мимо:
– А вдруг не я?
И мысль уйдет.
Иной
за далью неловимой.
Не тут.
За тридевять земель
произойдет строка в бумаге.
И мыслей этих карусель…
И через горы и овраги
несет энергиями ток.
С чего вдруг мистикой контужен?
Лежишь глазами в потолок.
И нафиг никому не нужен.
————————
* «Монады» Д. А. Пригов

---

***
а расправляясь с сэсэсэром
на эру алый стяг ливайс
мажоры выебали веру
за темно синий аусвайс
на красно белые дорожки
заместо шила кокаин
у ликов мучеников рожки
из дьюти фри новокаин
вечор ты помнишь вьюга злилась
кино вино и домино
и тут нам истина открылась
в движеньи смысл
а цель говно
и стонет маленькая вера
в стране глухих в краю слепых
москва могильщик сэсэсэра
нью-йорк могильщик всех живых
и хитровыебанный дискурс
пока свободою горим
нам богом будет джиперс криперс
и стольный град либершаим
полны шаланды всякой швали
и на костях утесов блюз
в одессе заживо сжигали
битком забитый профсоюз
и стежки и дорожки мимо
безмолвие средь тысяч вер
и белым ангелом над крымом
парит двуглавый сэсэсэр

---

***
БГ
бегония
огней
так много городских
и в пригород
тех Ленинградских областей
от областной судьбы своей
сбегаю к черту
словно выпорот
уж век – очко
там Дэвенпорт
в зал славы за Большою лужею
а я ничком
«Советский спорт»
о том втирает мне за ужином
случайно за бугром издат
плетусь в разбитый «Лениздат»
на Моховую
тот – Фонтанковый
который был «Политиздат»
лихими мальчиками взят
и значит не противотанковый
за далью не такая даль
а только пьяная печаль
ночами памятью контуженый
лицейское на вес
миндаль
и Невский
голый и простуженный
поговори со мной о том
вот Цокотуха
Кошкин дом
а Сол Беллоу
разбил всё «Герцогом»
всё перемешано кругом
скелеты
шкаф
и я за дверцами
с лошадкой-палкой
детский плач
и Таня уронила мяч
и тот
кого не помню папою
и память –
форменный палач
и мишка
с непришитой лапою

---

***
я к вам пишу
как костыли к ушу
как правила к клиническим ответам
я ветром полоумия шуршу
глумясь над дисциплиною сонетов
как вавилонской башни магистрал
венком к решётке и не в летнем саде
а за которой падаем в астрал
и водка в глотку льется на надсаде
я к вам пишу о чем молчит поэт
а свет ложится
завтра на работы
куда мильярдно выписан билет
где нет субботы
чёрные субботы
и в поте лиц
а подле чёрных касс
грошовое отчаянье веселья
и падают звездой в последний раз
зажечь
и
в вечный мóрок новоселья
я к вам пишу
а более чего?
ни вкривь ни вкось
лишь с косяками знался
я так же как и все искал всего
и за земную ось не удержался
заварен чай
заточен карандаш
а дашь? не дашь?
всё врет литература
а истинно блаженен бумбараш
и обгрызая кончик кох-и-нура
и пепел на пол
мимо чашки чай
ну где ты?
выручай!
сорвались строчки
к тебе пишу
иди уже
встречай
ищи в приюте место
одиночке

---

***
мы русские
ять
в нас сидит это
блядь
ни с кожей содрать
ни отдать ни продать
в нас юдолью вер
вогнан эр сэсэсэр
нам некуда больше
а меньше
вот хер
мы русские
в ус
в нас по печень тунгус
а в венах
татаромонгольский укус
нас трудно на вес
все кто пробовал
в лес
где их дожирал
наш языческий бес
мы русские
ад
в головах медсанбат
сплошной сталинград
и ни шагу назад
за красный закат
и за красный восход
пусть всё пропадет
но ни шагу вперед
мы русские
ы
нам кресты что версты
под богом без бога
всю жизнь холосты
хлысты и подвалы
чифир лагерей
мы русские
в вечном плену у царей
которым однажды
втемяшился в мозг
под страшный мороз
этот русский вопрос
так крепко так люто
отравлена кровь
как наша тоска
и как наша любовь

как русская водка
в граненый стакан
чтоб искры из глаз
и пиздец
и стоп кран

---

***
где первой строчкой отмахнется год
а картридж сдох
но дарена бумага
на новый круг развалина уйдёт
скрипя суставами взыскующими влагу
где горький чай за кухонным столом
в квартире спят
а филин вставит спички
в слепые фары
ветер за окном
снег сыплет вслед последней электричке
не стоит жалости
печали не в ночи
ложь слезы осени
не гибельна природа
пройдет зима
и прилетят грачи
когда сойдут с небес
совсем иные воды
вода к воде
чифир в прокисший мозг
а шприц в бедро
а в легкие затяжку
когда темно
тоска терзает сашку
одна беда
не досолили розг

---

***

«…дух вражды и отрицанья,
сытый, гладкий молодец!
Днесь сбываются Писанья,
надвигается пиздец!…»
Тимур Кибиров «Л. С. Рубинштейну» 1987

За форткой матовый закат.
На лестнице курить не можно.
Мне матом не ругаться сложно.
Но власти матом не велят.

Не хочешь залететь – гондон.
И под хвостом пес лижет суке.
А огребешь пизды – пардон…
Всё на раёне по науке.

От жизни жизнь не оторвать.
А смерть – пиздец.
А в Думе – блядство.
Когда б народ не в рот ебать,
Тогда б и похуй казнокрадство.

Но скрепкосшей поганый рот.
Не покурить уже в подъезде.
Не помню, на каком партсъезде
И что сказал тот идиот.

---

***
по наученью
как по расписанью
иди
спроси совета у души
у этой потаскухи мирозданья
грызущей по ночам карандаши

а к старости
как обостренье нюха
сыры штаны прикосновеньем кож
опять мокруха в общежитье духа
и в скóвороду лупит яйца нож

привет пает
чифир ночами лейся
тосклива тина
никотином сиз
каких ты можешь слов?
их тут залейся
из паутины
карантина из
пошто лукав?
ответов нет в природе
в погоде
всё отчаянье глуши
тоска на философском пароходе
стирает в жи и ши карандаши

---

Ленинбургский романс

Моим дочерям
…
заутреня
и с горем пополам
с горючим чаем
чаяно ль нечаян
и в хлам
и хоть в окно бежать словам
и наступает день до слез отчаян
и снегу этот день не пережить
растворено пропащее в природе
течет
уже вот-вот должно поплыть
как смысл на философском пароходе
безглазому туману все равно
всепроникаем плесенною пищей
ума непостижимое
как дно
и осознанье
сколь давно ты нищий
как пропасть поражения в правах
не билль а быль и боль развоплощенья
зима на петербургских островах
кладбищенская сырость просвещенья
витальный смог
неистребим совок
как запах щей с конногвардей газпрома*
как воробьев таджикский говорок
как серость ленинградского горкома
в зените** сплава
в ротенбергах ска***
шаломе мордобоя финкельштейна****
былая слава
невская доска
прогресс
как относительность эйнштейна
с утра соплей слезами не залей
а до идей как до фантазий клодта
излюбленными яйцами коней*****
а резус не прошел в приемной отта******
и мы помчали с водами
большой*******
он принял нас
васильевский блаженен
и век поплыл узбекской анашой
и смылся
как с купюр миндальный ленин
и смылись все
и смысл между строк
уж четверть века как не появлялся
проснулся рано
как щенок продрог
и сел писать
как сэсэсэр распался
——————————————-
* офисы «Газпрома» на Конногвардейском бульваре
** ФК «Зенит»
*** Ротенберги, владельцы ХК «СКА»
**** Вадим Финкельштейн, владелец М-1 Global
***** легенды о конях Клодта на Аничковом мосту
****** НИИ Акушерства и гинекологии им. Д. О. Отта (роддом)
******* Большой пр., ВО

---

Б.П.

сентябрь
достать чернил и вылить
и запретить стихи строчить
дать закодированным
выпить
глухонемым
заголосить
услышать это оглашенье
слепым
увидеть память снов
умалишенным
на мгновенье
явить творение основ
а смысла нет в листве горящей
в осеннем вызове воды
но есть в природе говорящих
предощущение беды
как в той оставленности богом
душа предчувствует обрыв
сплошной шлагбаум всем дорогам
и окончательный разрыв
…
до февраля не дотянули
навзрыд
в сентябрьскую течь
и в тех чернилах утонули
и здравый смысл
и ночь
и речь

---

***
… буду
бля буду
я без рубля
и последний гондон
а в ушах мудозвон
и жалеючи
ссучено блеющий
лишь позырить хотел
на совсем не ушел за кордон
а ведь мог
за спиною совок
еле жил
еле тлеющий
ну и хули с того
раз не вышел убогий мозгой
за бугор косогор понеслись
натянувшие родину
с огородною этой
с ебучею этой москвой
я пропил четвертак
за пропащую эту уродину
если глобус решил
что всё зло краснопёрая русь
я сначала напьюсь
я найду этих риз положений
а когда я просплюсь
до тумана в мозгах похмелюсь
и построю ответ
из понятных в быту предложений
пусть народ мой урод
только пушкин балет и удод
недород конопли
и воняет в вокзальном сортире
это мой огород
что растет в нем
других не ебет
я рожден в сэсэсэр
я душой в коммунальной квартире
я почище еврея
обрезан скрипучей тоской
в златоглавых её пиздюлях
я по самые кишки
если нам умереть
то и сдохнем под этой москвой
за её кренделя
за её хитрожопые фишки
за железным забором
для новой холодной войны
я с китайцами
яйца морозить готов в оймяконе
раз хуйня с перебором
раз снова горбатые мы
значит зайцы мазайцы
с суворовым будут в сорбонне
а ядреной зимы
только нам мудакам пережить
нам что быть что не быть
а не то что саксонским залупам
пораскинем умы
на залитую водкою стыть
и застелим гробы
41-ым монгольским тулупом

---

***
с этой прозой рваного стиха
с этой рифмой пережитой прозы
с этим чувством липкого греха
впившемся в сознание занозой
с этой ночью
злой кромешной тьмой
на тебя уставившейся в стёкла
господи
как больно быть с тобой
будто бы тобой за что-то проклят
или не твои мои глаза
а тоски едва сквозящий лучик
что же жизнью ты хотел сказать
от каких открытий этот ключик

мается соринками ума
в космосе ничтожная планета
кто-то в темень смотрит из окна
смотрит темень на окошко это

---

жене (…на 1981 год)

это чистое виденье
сон пугающей мечты
как над юношеством бденье
гений чистой красоты
том стоит
а под обложкой
фото той
что сердце рвет
эти формы
эти ножки
эта челка
этот рот
над доской портрет толстого
а ботинки сука жмут
не приемлет подростковый ум
ни май ни мир ни труд
вот она головкой вертит
чует женское вперед
а в глазах такие черти
в животе водоворот

это было
было дело
тыщу лет тому назад
это старость полетела
в юность
в школьный ленинград

---

***
не ждите не ждите
ведь лучшие годы прошли
они с нами шли
когда мы и не знали об этом
мы их не заметили
мы за ответами шли
они нас нашли
когда мы уже знали об этом
что лучшие годы
ушли

---

Лето 2014 СПб

Жара.
You Питер.
Коротыш.
Летят мозгủ.
Кисель извилин.
Тоска вселенская,
«Малыш»*.
И флуд бредово юзабилен.

Как дотянуть до холодов,
где милый север серым сцапан,
и,
ошалевший от стихов,
февраль чернилами заляпан?

Но нам чернил не доставать.
Карандашом на А4.
И слезы клавою взбивать.
И сеть расстреливать как в тире.
Пусть солью полнится network,
хрипит Нью-Йорк –
Статýя Freedom**.
Жара.
You Питер.
На Восток!
И Запад нахуй послан МИДом.
————————
* повесть Стругацких
** статуя свободы

---

***
правда с кривдой сидели на горочке
а под горочкой рай или ад
только всяк кто с спустился с пригорочка
не вернулся с ответом назад
все покинули
канули
сгинули
белый свет ожиданьем томим
правда с кривдою вдою раскинули
знать придется спускаться самим

---

***
этим строчкам не светит конец
ни к чему не ведут
раз зачеркнуты цели
в этой матрице* гибельно всё
ё моё
бедный федоров
как же хотел ты нас всех воскресить**
очень прост этот план
и тебя ни о чем не спросить
не спросить соловьева
не софийствует больше никто***
лишь ночами артур в своем черном пальто
все кукует на горной вершине
всё о мире как воле
представление звездам рисует****
корень четверояк
для закона
оснований достаточных нет*****
и счастливейшим был нерожденный******
пустота пустотой
в пустоту опускается шар
свет рождается мертвым в девайсах иконах
миру прах
и на вечныя лéта
если быть оснований достаточных нет
спи и ты бодрийяр

---

***
заломимши ручки
закатимши очи
тянем до получки
обморочны строчи
как стручки экстазны
тока опадают
падежи заразны
да еще воняют
а канючны строчки
выломом уключин
что пизде цветочек
аленькай
да сучий
бледная поганка
а вставляет круто
выпил спозаранку
и бумага тута
заломимши ручки
закатимши бельмы
стырил сук у сучки
цельный крест нательный

---

***
На волне –
ты попал в резонанс –
и стихи потекли словно сопли –
вопли про эту поганую жизнь,
и петля,
и чернó,
и не хочешь уже ничего ты давно.
И всё держит волна –
и ты льешь всё и льешь на бумагу.
Благо, терпит она,
как корячится грифель на строчки.
И от чая ночного,
что ведрами садишь,
скукожены почки.
И еще посчитать, где излитого больше –
на эти листы ли,
в толчке ли.
А друзья улетели.
И годы твои в никуда пролетели.
Просвистели жене обещанья неведомых благ.
Лай бездомных собак за окном.
И, свернувшись калачиком,
спит без тебя,
на себя лишь давно и надеясь,
твоя неземная,
кроме этой земли ничего не видавшая –
даже не злая,
а просто уставшая ждать.
Эта жизнь.
Ничего не осталось.
И нечего взять.
Этот мальчик столетний седой,
что всю жизнь умирал, умирал, умирал, умирал,
да вот что-то никак не загнется.
Он всё бьется и бьется.
А боженька тихо ехидно смеется.
– Поиграй же еще, дурачок.
Ты попал.
Это хитрый крючок.

---

***
подающим надежды
вот так эту жисть и дожить
стихотворчество пить
и доить ненавистную прозу
раскорячившись между
себя изводить и душить
даром переводя
переваривая целлюлозу
а и проклятый творчеством
корчеством выкорч иван
дураком доживать
пережевывать буквицы пищу
этим именем отчеством
вдавлен до пола диван
этим отчеством именем
выстрочен сирый и нищий
ты поплачь дурачок
а и явится чудо чудес
из словес до небес
славы блеск
вензельета крылата
и отскочет крючок
и придет вседержитель собес
и глагольствует yes
золотая шестая палата

---

***
По какому каналу сегодня война?
По какому порталу?
Какая страна?
Это пульт.
Это культ.
Это ульт
промеж рас.
Это ультрас как в паз
вставлен нам в телеглаз.

---

***
Не парадоксов друг.
Не гений.
Так получилось.
Мир растений.
Кто вкривь, кто вкось.
Межзвездный гость.
И сами звезды.
Всё былось.
И что ему тогда казалось?
И ведал ли?
Какая жалость…
Нам знать того…
И что он нам?
Когда и мы, и всё –
он сам.
Куда забрел
уже не знает.
И этим миром пребывает.
От мира есть.
И миром есть.
И миру
мировая весть.

---

***
слишком близко зритель
мировая сцена
на миру строчитель
набивает цену
на миру учитель
а в онлайне кáйки*
да ведь он мучитель
собирает лайки
или он проситель
нет его ничтожней
дьявол искуситель
сеятелен божьей
ползает коровкой
пожиратель тлена
всё устроил ловко
архитектор сцены
сетевое вымя
насосутся дети
назовите имя
выбирайте клети
————
* кáйки – кранты (питерский сленг) –
сокращение от финского «kaikki loppuu» — «все кончено»

---

***
карандаш
дашь не дашь
это блажь стихотворчества
это гребаный раж
и мандраж словокорчества
и воронкой вода
в трубы канализации
утечет без следа
эта цивилизация
грифель карандаша
серым пачкает белое
из частей ни шиша
не слагается целое

---

вечный зов

половыми путями
с детями
когда и без них
всё равно мы сетями опутаны
этой погибели
словно белки летяги
над пропастью этой парим
и срываемся в пропасть во лжи
принимай эрос
прибыли
а и выбыли
убыли
бог городил огород
за народом народ
за уродом урод
хроносонище
и орёт и зовёт
недород
тесто пышно взойдёт
и утробно загычет
вселенское это
уёбище

---

***
написанному верить
топором
не вырубить
перо торчит из почки
пустите без билета на паром
до белой точки
как на тарелке
черти на башке
в мозг тычут стрелкой
по часовой
а против на песке
сон скачет белкой
в лесу сова
на кой лисе слова
что пню до ибо
и ни кола
а на траве дрова
дефис без либо
чертой меж дат
и этих цифр ряд
где цифр столько
на сколько он
побьется об заклад
и только

---

***
обожрешься собой
захлебнешься словами
пой рефлексия
ной
бог привет
между нами
за тобою собой
наблюдает оно
дно проекции той
о моё сатанó
человеко за веко
бревно во всю зенку
тем бревном
я пожизненно вмазанный в стенку
припечатан
за лужей большой напечатан
и надежно в ряды
запечатанных спрятан
рвется вон из себя
охреневшее эго
в микроскопе творец
наблюдает как мега
среди прочих
микробом корячится мег
задыхается
бедный
смешной
человек

---

***
когда из букв кончились слова
когда самих не стало этих букв
космические струны трын трава
не выдавили поминальных звуков
все ухнуло в кромешную дыру
все провалилось в мóрок коматозный
вселенский пес забился в конуру
и выл на звезды

---

***
ты нигде
не один триедин всеедин
ты везде
на далекой звезде
и в пизде
вездесущим бозоном
дождь с грозою прошел
и пространство прошито озоном
и заброшенным трупом
лежит человец в борозде

---

***
я повякаю
чего-то накалякаю
я состряпаю
свой гоголь моголь свой
я кириллицею столбиком заляпаю
лист бумаги
паранойей дождевой
серым грифелем на белое и серою
мышью шишелом
и мышелом тоска
словно триппер из общаги сэсэсэровой
гвоздь
и тем гвоздем
прошитая доска

---

день космонавтики

он сказал поехали
и махнул рукой
и в семипалатинск я
больше ни ногой
автомат на вытяжку
на длину руки
чтоб металл расплавленный
не на сапоги
белкою и стрелкою
терешковый мед
песней сэсэсэркою
на нью-йорк уйдет
разнесет на атомы
их и нашу про
поползет над кратерами
чудо дэ два о*
отделите косточки
янки от славян
где ты твистер с тросточкой
где ты холм буян

их взлетели дружно
и
наши из под льдин
стали все ненужными
счет 1:1
—————————

* D2O — тяжелая вода, компонент ядерного заряда

---

а том

литерадурный роман
топь погибающих проз
умер петрович иван*
генис чекушку принес
полки забиты ужо
хто б настрогал стеллажей
бог со свечою зажжён-
ной заливал с этажей
и со стихирой** якир
сеча всю ночь
а к утру
на это все положил
встретив полки проза ру

——————————-
* А. Генис «Иван Петрович умер»
** стихира — Стихи.ру

---

***
скажи
чем сердце успокоишь
то на луну как пёс завоешь
забьешься
кучею тряпья
заткнёшь углы в ночи постылой
и заскулишь
так тянет жилы
не жизнь твоя
а боль твоя
воткнулась сызмальства заноза
в белковую метаморфозу
не приведи господь понять
и треплется листком бездомным
по хлябям сырости бездонным
случилась же такая
блядь

---

***
это только сложность языка
или простота
по главной сути
истина предательски легка
словно нити
стоит потянуть и
вот и узел из твоих дорог
где одна последняя дорога
это же так просто за порог
и смертельно сложно
до порога